Кузополье, Кузомень: кузовов здесь нет, есть — ель!
Красавица-ель – непременный атрибут новогодних праздников. По причине вечнозеленого наряда она, как и другие хвойные деревья, считается символом жизни, а в новогодней традиции – началом повторяющегося годового цикла.
В представлениях народов Севера некоторые еловые и сосновые рощи, а также отдельно стоящие деревья считались священными.
В Архангельской области подобные святые места сохранились, например, в Кенозерье.
С карельской традицией – karsikko (обрубание веток или оставление затесок на хвойных деревьях по различным поводам – от удачи на охоте до ухода на войну) тесно связаны памятные зарубки на елях и соснах, известные в Архангельской области под названием залазь.
Благодаря распространенности хвойных лесов, приметности отдельных деревьев, хозяйственному использованию древесины, ель и сосна неоднократно упоминаются в географических названиях Архангельской земли.
Так, о связи именуемого объекта с елью свидетельствует основа Куз-.
В карельском языке это дерево обозначалось словом kuuži, kuuzi, в вепсском – kuz’, в саамском – kūss. Отсюда: Кузозеро, Кузручей, речка Кузега(буквально – «еловая река»), деревни Кусогора, Кузополье, Кузомень (последнее название – от прибалтийско-финского Kuuziniemi «еловый мыс»).
В краеведческой литературе с карельским словами kuuzi «ель» и meččä «лес» связывалось название двинской протоки Кузнечихи. Такое сопоставление кажется напрасным: намного вероятнее, что в основе названия лежит русское кузнец.
В свою очередь, основы Печ-, Пед- маркируют места, связанные с сосной: карельское petäjä, вепсское pedai, прасаамское pεcē обозначают именно это дерево. На Пинеге, например, существует деревня Печгора, в Кенозерье – Педозеро, а название Печеньга (Печенга) – «сосновая (река)» носят несколько водных объектов на обширной территории от костромского Поволжья до Кольского полуострова.
Высокие требования северян к качеству сосновой древесины послужили основанием для употребления особенных слов, обозначающих ее разные сорта.
Сухостойная сосна, выросшая на высоких местах (с более ценной древесиной, пригодной для строительства) в карельском и вепсском языках получила название honka (hong). У северных русских она известна как кондовая, а слово хонга проникло в архангельские говоры и также стало обозначать засохшую на корню сосну.
Менее ценная, болотная сосна у карел и вепсов обозначается словом mänty (mänd). Это слово в русских говорах Архангельской области обрело форму мянда.
О местах с сухостойной сосной свидетельствуют названия Хонгручей и Хонгозеро, об участках с болотной – топонимы Мяндога, Мендюга, Мяндозеро, Мяндручей, Мянда.
Прибалтийско-финское обозначение болотной сосны, вероятно, послужило основой и для названия речки Няндомы, по имени которой назван один из городов Архангельской области.
По крайней мере, распространенное в Интернете толкование названия этого населенного пункта как «богатая земля» в переводе с финно-угорского языка (при этом не указано, c какого именно) не имеет под собой каких-либо оснований.
А название приморской деревни Мяндино не обязательно восходит к обозначению дерева. Скорее всего, в его основе – прозвище. Ведь мяндой в русских говорах Севера называли не только сосну, но и толстого низкорослого человека.
В названиях Архангельской области также отразились прибалтийско-финские наименования различных типов еловых и сосновых лесов:
— глухой лес, обычно еловый, на сыром месте (карельское korbi, вепсское kor’b): Корбозеро, Корбручей;
— густой молодой ельник (карельское viida, вепсское vida): Видручей, Видозеро;
— бор (карельское, вепсское kangaz): Кангозеро.
Но, все же, отправляясь за елочкой, следует ориентироваться не на названия (местность могла существенно измениться), а на действующее лесное законодательство.
Можно также сделать ёлке новогодний подарок: оставить в лесу, установив дома ее реалистичную копию.
Информация: