Прощание. (Рассказ)

Первые солнечные лучи коснулись стен фромборкской башни. Стояла поздняя осень и погода была на редкость солнечной. Земля после холодной ночи покрылась инеем, отчего казалось, будто она усыпана бриллиантами. Деревья стояли уже почти голые, отчего особенно чувствовалось приближение зимы. И вот с этими первыми лучами проснулась молодая девушка Анна Шиллинг – экономка своего пана Николая, астронома и математика. Проснулась, посмотрела в окно и вспомнила, что сегодня последний её день пребывания здесь. Строгий блюститель порядка епископ Ян Дантиск сказал как-то пану Николаю, что мол, зачем ему такая молодая экономка? Конечно, всё это произошло не за один день. Но, в конце концов, Дантиск в скором времени прямо заявил изгнять Анну из Фромборка. Даже друг пана Николая – Тидеман Гизе и то не смог толком ничего сделать.

Анна смотрела в окно и думала об этом. Вспоминала все те дни, что она провела здесь, вспоминала, как помогала Николаю наблюдать за звёздами, убирала, готовила, вертелась как могла до изнеможения. И всё это она делала ради одного Николая. Да, она любила его, любила с того момента, как впервые увидела. Она не знала, взаимно ли это, но ей очень хотелось в это верить. Впрочем, он каноник, о какой любви может идти речь?

Время шло. Николай ещё спал. «Как жаль, что я не могу принести ему ландышей напоследок. Но прошлогодние до сих пор стоят в вазе, он их не выбрасывает. Надеюсь, что когда я уеду, он оставит их» — так думала Анна. Она встала, оделась и пошла готовить своему пану завтрак. А то не дай Бог он проснётся и увидит, что Анна ещё ничего не сготовила – весь день будет недоволен и ворчать на неё, как уже было однажды давно, когда Анна впервые к нему приехала. За несколько лет она уже научилась всему в этом доме, вот только радоваться почти разучилась. Для молодой девушки это было весьма некстати, но Анна не думала об этом. Она почти ни с кем не общалась, потому что ей было некогда. Многие её не понимали: что она делает в этой глуши, вместо того, чтобы выйти замуж за достойного пана? Но, несмотря на все огорчения, бессонные ночи и тревоги, она не собиралась покидать эту «глушь».

Анна вовремя приготовила завтрак, потому что как раз в этот момент пан Николай спустился вниз. Анна не слышала, потому что стояла спиной к нему.

— Доброе утро, Анна, — несколько мрачно сказал Николай.

Анна вздрогнула от неожиданности, но ответила:

— Доброе утро, пан Николай.

Но сама подумала: «Какое же оно доброе, когда я больше, возможно, тебя не увижу?»

Николай сел за стол, а Анна подала ему всё необходимое. Он молча, медленно и будто с неохотой поел и поблагодарил Анну. На самом деле он просто думал о том же, что и Анна: о сегодняшнем дне и о прошлом и кусок не лез ему в горло. Анна не догадывалась об этом, так как привыкла за всё это время к практически безразличному отношению. И уж тем более она никогда не слышала, чтобы он как-то её ласково назвал. Впрочем, как-то раз он назвал её Аннушкой. Когда это было, Анна и сама не помнила. Чаще всего, что она и слышала, это: «Анна, помоги мне убрать», «Анна, запиши под диктовку», «Анна, я сегодня занят, надо писать книгу и никого ко мне не впускай» и прочее подобное. Но Анна привыкла и к этому. Вот и сейчас после завтрака он сказал:

— Анна, мне нужно по делам. Смотри за домом.

«Такое ощущение, будто я никогда за ним не смотрю» — подумала Анна. Башня была для Николая и наблюдательной площадкой и домом. Для Анны же дом был там, где был Николай. Она тяжело вздохнула и смотрела, как Николай оделся потеплее, вышел на улицу и, оседлав коня, куда-то помчался. Анна решила не терять времени и пошла собирать вещи.

Николай вернулся поздно, ближе к обеду. Он устало сел на скамейку и стал смотреть в одну точку. Анна боялась подойти к нему, поэтому молча стояла в сторонке.

— Пойдём наверх, — вдруг предложил Николай.

Анна молча последовала за ним. Когда они поднялись, Николай подошёл к полке с книгами, выбрал одну по астрономии и передал Анне.

— Это мне подарил мой учитель когда-то давно, — сказал он. – Пусть она останется у тебя на память.

Анна не ожидала, что Николай что-то ей подарит на прощание.

— Благодарю, пан Николай, — грустно сказала Анна. – Но мне и нечего тебе подарить.

— Мне от тебя ничего и не надо. У меня останутся от тебя ландыши, которые ты мне приносила каждое утро. Они прошлогодние, но я их никуда никогда не дену.

Николай сел за стол, будто собрался что-то писать. Анна подошла к окну и смотрела вдаль. Она чувствовала на себе взгляд Николая, но не решалась обернуться. Но всё же она это сделала, и специально провела взглядом по комнате, чтобы Николай ничего не подумала. Лишь на пару секунд она посмотрела ему в глаза, в эти голубые и холодные глаза без капли какого-то даже сожаления.

Анна отошла от окна, собираясь сесть на рядом стоящую скамейку, но вдруг услышала цокот копыт и снова посмотрела в окно. Она увидела маленький возок и сердцем почувствовала, что это за ней. И правда, возок остановился напротив башни. Возок был без полозьев, на колёсах, потому что дорога ещё не покрылась снегом. Но Анна сейчас думала об этом меньше всего. Спустившись вниз и выйдя на улицу, она окончательно убедилась, что это за ней. Попросив кучера подождать немного, она бросилась обратно в башню. Николай всё так же был на верху и тоже смотрел в окно. По его лицу, по его взгляду, Анна поняла, что только сейчас он осознал всё происходящее. Николай медленно обернулся к ней и так же медленно подошёл.

Анна с трудом сдерживала слёзы. Она понимала, что, может быть, никогда и не увидит больше Николая, отчего ей становилось ещё тяжелее. За это время Анна научилась не показывать своих чувств и уж тем более при ком-то, но тут, неожиданно для себя она не сдержалась и тонкая струйка потекла из её глаз по щеке. Ей уже было всё равно, увидит Николай или нет. Но он, конечно же, заметил. Он провёл Анне по щеке, вытирая слезу и тогда осторожно, будто боялся её побеспокоить, обнял и крепко прижал к себе. Анна была в растерянности и вовсе такого не ожидала и чисто машинально тоже обняла Николая.

— Прости меня, Аннушка, — прошептал он ей тихо на ухо.

Вот ещё одна неожиданность для Анны. Вот так, прощаясь, Николай проявил каплю нежности к ней. На слова Николая она вздохнула и кивнула головой.

— Знаешь что? – так же тихо продолжил он. – Я обещаю, что мы увидимся ещё.

— Правда? – сказала Анна.

— Правда. Я обещаю. Только ведь, я даже не знаю, куда ты уезжаешь.

— Поеду домой, в Гданьск.

— Хорошо. Я буду знать.

Они ещё минуту стояли так молча. Николай не отпускал Анну, но она понимала, что ей пора и старалась запомнить всё то, что он сейчас к ней проявил.

— Мне пора, — сказала Анна.

— Да…

— Только прошу, не провожай меня и не смотри в окно. Мне так тяжелее.

Николай отпустил Анну. Та быстро спустилась вниз, выбежала на улицу и села в возок, стараясь тоже не оборачиваться. Но когда она уже выезжала из города, она обернулась и посмотрела на удаляющиеся дома и башни родного Фромборка.

Николай сделал, так как велела Анна: он не смотрел в окно. Лишь только цокот копыт утих, он спустился вниз и вышел на улицу. Возок был далеко, но Николай смотрел ему вслед, силясь не побежать следом и не остановить его. Смотрел он до тех пор, пока возок не скрылся из виду.

Пусто стало без Анны. Николай старался чем-то себя занять, но руки у него опускались, и он всё ещё с трудом верил, что Анна уехала. Он понял, что не может без неё, что он её любит, но боялся себе в этом признаться. Закрыв дверь на замок, Николай поднялся к себе наверх и лёг на кровать. Ничего не хотелось делать, ни есть, ни пить, ни даже наблюдать. Так пролежал он до вечера. А к ночи только встал немного попить и лёг обратно. Ночью он не сомкнул глаз. Утро и половину дня он так же пролежал в постели. А ещё через день он заболел и ослабел так, что еле мог подняться с постели. Если бы не его друг Тидеман, то неизвестно, что бы было. Он знал об уезде Анны и поспешил на помощь своему другу, чтобы поддержать его. Только благодаря ему Николай поднялся на ноги и нашёл хоть какое-то утешение. Тидеман не покидал его.

Прошло больше года и всё, казалось, встало на свои места. Николай наблюдал, писал книгу, лечил больных, в общем, занимался тем, чем и раньше. Казалось, он и не вспоминал про Анну. Но это действительно только казалось. Днём было легче, днём он был при делах, а вечером и когда приходил час наблюдения, тоска особенно остро давила ему на душу. Сейчас ещё и зима была в самом разгаре, холодно, снега много, зато небо казалось чистым, как после дождя и все звёзды были видны особенно чётко. В такие моменты, или сидя перед камином и задумчиво смотря на огонь, Николай думал о жизни. «Я так больше не могу. Надо что-то придумать, надо её найти» — думал Николай. Он не знал, что его ожидания оправдаются быстрее, чем он думал.

На следующий день Николай, как и всегда, был при своих делах, а уже поздно вечером сел за стол и стал просматривать свои чертежи и записи. На улице было морозно и жуткая метель, что даже ветер выл за окном. Николай сидел у себя наверху в полумраке с одной свечой и старался не обращать внимание. Среди этого воя Николай вдруг услышал где-то снизу стук, будто стучались в дверь. Он замер и прислушался. Стук повторился ещё раз, но уже отчётливей. Порой такое действительно бывало, когда кто-то просил его среди ночи на помощь больному, но в этот раз Николай почему-то заволновался. Он тихо, как кошка, спустился вниз, в темноту и так же тихо подошёл к двери. Николай собрался с духом и отворил её и вдруг отшагнул в изумлении назад… Перед ним стояла Анна.

— Аннушка… — еле слышно прошептал Николай.

Анна стояла перед ним, уставшая и тяжело дышала. Видимо, трудно ей было добираться по такой погоде. Николай быстро сообразил, что надо делать, взял её за ледяную руку и повёл в дом. Она еле-еле поднялась за ним наверх. Там он усадил Анну прямо перед камином и сел напротив, не спуская неё глаз и держа за руки, стараясь согреть их. Анна же не смотрела не на него, а куда-то на пол. Казалось, она никак не могла прийти в себя от того, что она действительно тут.

— Ты бы знал, чего мне это стоило, — вдруг произнесла она, будто очнувшись и подняла на Николая глаза, которые встретились с его взглядом.

— Не говори лучше ничего, — ответил тот.

— Я не могу не поделиться. Мне пришлось продать некоторые драгоценности, лишь бы меня выпустили на одну ночь к тебе. Утром, до рассвета, я должна покинуть город.

Николаю было горько от этих слов, но он не показал виду.

— Вернуть бы время назад… я бы, может, всё устроил по-другому.

— А может, и не устроил бы.

— Может…

Наступило молчание. Лишь огонь потрескивал в камине, да ветер выл за окном. Анна постепенно согрелась, а Николай ей сделал горячий чай из трав. Затем Николай встал, потушил свечу и закрыл огонь в камине, чтобы тепло шло только от печки. Стало темно. Николай подошёл к анне, взял её за руки, тем самым давая понять, чтобы она поднялась к нему. Он осторожно, но крепко обнял её, прижав к себе. Анна сделала то же самое и положила ему голову на плечо. Николай тихо прошептал ей на ухо:

— Когда-нибудь нас уже никто не разлучит.

— Правда? – так же тихо спросила Анна.

— Правда. Мы ещё встретимся, а потом, когда-нибудь, никто не отнимает тебя у меня. И прости меня за всё ещё раз. Ведь я… люблю тебя. Люблю. Навсегда.

— Я прощала. Потому что тоже люблю тебя… Навсегда.

Дарья Лыжина. 2012 год. 

Вам может также понравиться...

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

семнадцать − 6 =