Парк Царицыно. История, геопатогенные зоны, тайны и аномалии

Первые славянские поселения появились на землях будущего Царицына, вероятно, в конце IX века. Свидетелями далекого прошлого являются курганы – захоронения вятичей XI-XII веков; несколько их групп сохранилось в царицынском парке и его окрестностях возле бывших деревень Шипилово, Орехово, Зябликово, Борисово и Братеево. Находки, сделанные в курганах, немногочисленны. В основном преобладают украшения из сплавов меди, бронзы, предметы из глины. В заповедной долине реки Язвенки археологи обнаружили следы древних поселений и пашен. Большинство местных поселений прекратили свое существование в XIII веке после татаро-монгольского нашествия, и эти места на несколько столетий погрузились во тьму забвения.

УСАДЬБА ЧЕРНАЯ ГРЯЗЬ (БОГОРОДСКОЕ)

Первые письменные известия о местах, где позднее раскинется архитектурно-парковый ансамбль «Царицыно», относятся к XVI веку. Тогда здесь лежали пустоши, название одной из которых – Черная грязь – перешло в дальнейшем в название усадьбы. Сменявшие друг друга ее владельцы происходили из известных родов Стрешневых, Голицыных, Кантемиров.

Первыми владельцами Черной грязи стали бояре Стрешневы. В 1626 году основатель династии Романовых государь и великий князь Михаил Федорович взял в жены молодую красавицу Евдокию Лукьянову из небогатого рода Стрешневых. А в 1633 году несколько земель Московского уезда села Коломенского, в том числе «пустошь Черногрядская», были проданы за 73 рубля из казны в вотчину отцу царицы, окольничему Лукьяну Степановичу Стрешневу. Лукьян Степанович оказался рачительным хозяином и значительно расширил свои владения, присоединив к ним соседние земли. При его сыне, Семене Лукъяновиче, в Черной Грязи появился боярский двор с фруктовыми садами, и пустошь стала называться «сельцом». Семен Стрешнев, дядя государя Алексея Михайловича, был незаурядной личностью. Он принадлежал к ближнему окружения царя, считался «ближним знатоком церковной книжности и очень любил о ней беседовать». Вместе с тем, активный участник польской войны, «с большим успехом забирал разные литовские города…». С.Л. Стрешнев устроил в Черной Грязи богатую усадьбу с хоромами на переднем дворе, а также «мыльней», погребами, «сушилом», «рубленой поварней», фруктовым садом, огородом, рыбным прудом с мельницей на реке Городенке. В описи 1676-1678 годов упоминается сельцо, двор, деревни, пашни, пустоши, сенные покосы, государевы рощи («новая», красная» и др.) и выгоны для скота. После смерти С.Л. Стрешнева в 1666 году усадьбой владела его вдова Мария Алексеевна, урожденная Лыкова, а после ее смерти в 1673 году имение приписали к дворцовому ведомству, так как прямых наследников не было.

Краткий, но яркий период в истории усадьбы (1683_1689) связан с Алексеем и Василием Голицыными. В 1682 году Черная Грязь, находившаяся в дворцовом ведомстве, была передана «в вотчину по родству боярину Ивану Федоровичу Стрешневу, чем владел наперед сего брат ево боярин Семен Лукьянович Стрешнев». Границы усадьбы расширились. Уже в марте 1683 года Иван Стрешнев подарил усадьбу своему внуку Алексею Голицыну – сыну знаменитого князя Василия Васильевича Голицына. В.В. Голицын фактически управлял страной во время регентства царевны Софьи при государях Петре и Иоанне. Он возглавлял Польский приказ, участвовал во многих военных походах, живо интересовался европейской культурой. По своему характеру, яркости дарований, энергичной деятельности Василий Голицын был достойным продолжателем многих начинаний царя Алексея Михайловича, сочетавшего традиционный православный духовный уклад с европейскими новшествами. Рядом с Черной Грязью Голицын построил деревянную церковь во имя Богородицы Живоносный Источник, благодаря чему сельцо Черная Грязь стало селом Белогородским. Дом и усадьба строились на широкую ногу, в соответствии с положением хозяина и близостью к царскому селу Коломенскому. На вотчинном дворе вместо прежних «ветхих» появились новые хоромы с гульбищами и рундуками, нарядный облик которых, вероятно, напоминал царский дворец в Коломенском. Были заведены конюшенный, воловий, солодовенный дворы, построены новые плотины и мельницы, увеличился сад. От благоустроенного богатого поместья Голицыных до наших дней сохранились пруды. В связи с постройкой плотины на Черногрязском пруду поднялся уровень воды. В результате образовалось исключительно красивое водное зеркало Царицынского пруда, и, таким образом, в конце XVII века в основных чертах сформировался неповторимый ландшафт будущего Царицына.

В 1689 году после воцарения Петра I Голицыны попали в опалу и были сосланы на север, а имение вновь перешло в дворцовое ведомство.
Новая страница в истории усадьбы Черная Грязь, как опять она стала называться, была открыта в 1711 году. Петр I пожаловал ее вместе с соседним Булатниковым и землями в других губерниях своему союзнику, молдавскому господарю Дмитрию Константиновичу Кантемиру (1673-1723) в качестве компенсации за утерянные исконные владения. После неудачного Прутского похода Кантемир ушел в Россию и принял российское подданство вместе с семьей и двумя тысячами соотечественников.

Из русской ветви Кантемиров наиболее известным стал сам князь Дмитрий Кантимир, советник Петра I по восточным вопросам, один из образованнейших людей своего времени, владевший девятью языками и оставивший труды по философии, истории, географии, музыке; и его младший сын Антиох (1708-1744), поэт и дипломат.
В 1721-1722 годах в Черной Грязи Д.К. Кантемир построил на месте деревянной новую церковь с каменным нижним ярусом и привел в порядок обветшавшие голицынские хоромы. После него усадьбой последовательно владели его сыновья: сначала второй сын Константин, затем старший – Матвей и, наконец, последним – Сергей (Сербан). Прямых наследников не было ни у кого. Князь Константин выстроил здесь новый деревянный дом, наружную отделку которого предполагалось закончить в мае 1746 года. Но весной того же года умерла супруга князя, а в январе следующего года и сам Константин.

После раздела наследства в 1757 году усадьба досталась князю Матвею Кантемиру, а небольшая часть имения и Булатниково отошли Сергею. На планах Черной Грязи 1766 и 1775 годов заметны черты культуры барокко. Два двора братьев с хозяйским домом в каждом располагались по одной линии. На месте нынешней поляны за Большим дворцом были запланированы партеры и боскеты регулярного сада. Ближе к оврагу находился фруктовый сад, посаженный при Голицыных. От планировки усадьбы времен Кантемиров до наших дней сохранились общие контуры земляной пирамиды с террасами по склону высокого берега Царицынского пруда. На ступенях полукруглой пирамиды, увенчанной беседкой, и вдоль аллей были высажены деревья, которые подстригали по правилам садового искусства того времени.

Матвей Кантемир, владевший Черной Грязью 14 лет, был известным «Храмоздателем» и внес значительные пожертвования в Никольский Греческий монастырь, где были похоронены его родные. В Черной Грязи он построил каменную церковь (1759-1765) «во имя Живоносного Пресвятыя Богородицы Источника с теплым для зимнего времени пределом во имя святаго великомученика Димитрия Мироточивого» — покровителя его отца. Первоначально храм имел форму греческого равноконечного креста, на котором был поставлен «восьмерик», увенчанный куполом с небольшой главкой. Сегодня это самая старая часть церкви. При ней похоронены сам князь М.Д.Кантемир (1700-1771) и его жена Аграфена Яковлевна, урожденная графиня Лобанова-Ростовская (1708-1772). Третий придел в честь иконы Казанской Божией Матери появился в 1880-е годы, когда в храме была расширена трапезная, перестроена и увеличена колокольня и вся церковь приобрела современный вид.

Обширная система прудов площадью около 150 гектаров, которая так восхитила будущую державную владелицу этих мест, складывалась на землях Черной грязи – будущего Царицына и на прилегающих территориях в течение почти трехсот лет. Пруды расположились главным образом в долинах речки Городенки (Городня) и ее притоков – Язвенки, Черепишки и Чертановки.

Первым появился наиболее удаленный от Царицына Цареборисовский пруд, образовавшийся после сооружения плотины во времена Бориса Годунова. Шипиловская плотина – запруда, по которой проходила Старая Каширская дорога, замыкала этот пруд выше по течению, образуя средний из прудов – Развиловатый, или Шипиловский. Сейчас его по обыкновению называют Нижним Царицынским. Вверх по течению расположен Царицынский (Черногрязский, Английский) пруд. Он был устроен между 1666 и 1673 годами.

Последний владелец Черной Грязи из рода Кантемиров Сергей, видимо, мало интересовался своим обширным имением. На это, по крайней мере, указывала Екатерина II в письме барону Ф.М. Гриму. Остановившись весной 1775 года на время пребывания в Москве в селе Коломенском, 16 мая императрица предприняла прогулку до Черной Грязи, которая и решила впоследствии судьбу будущего Царицына. «…В один прекрасный день, — писала она своему постоянному корреспонденту в Париже, — ее величество изволила выехать на большую дорогу, которая ведет из Москвы в Каширу. Дорога привела к огромному пруду, рядом с которым был еще пруд больше и живописнее, и этот пруд принадлежал не ее величеству, а соседу ея, князю Кантемиру. К второму пруду примыкал еще третий с извилистыми берегами. Вот гуляющие, направляясь от одного пруда к другому, то пешком, то на лошадях, на расстоянии семи верст от коломенского, начинают завидовать чужому имению, хозяин которого, старик за 70 лет, совершенно равнодушен и к водам, и ко всем живописным видам».

В 2008 году архитектурный ансамбль подмосковной летней резиденции Екатерины II в Царицыне отметил 233-летие со дня основания. Начало селу Царицыну было положено летом 1775 года в блеске фейерверков, под гром праздничных салютов. Матушка-императрица праздновала в Москве первую годовщину заключения выгодного и очень желанного для России мира с Турцией. Вся Новороссия, Кубань и Кабарда отошли тогда под российский скипетр.

Как всегда, военные победы ознаменовались строительством памятных сооружений. По указу Екатерины II два знаменитых архитектора – В.И. Баженов и М.Ф. Казаков – возвели для праздничных торжеств на Ходынском лугу комплекс построек, представлявших Новороссию и Крым. В фантастическом стиле были воспроизведены взятые российским войском местности, крепости и города: Тамань, Керчь, Азов, Таганрог, Еникале. Легкие временные строения, изображенные в серии гравюр М.Ф, Казаковым, стали столовыми и бальными залами, галереями, театром, ярмаркой, служебными помещениями. Впечатления от ходынских торжеств, очевидно, отразились в замысле строительства новой подмосковной резиденции императрицы в только что купленном у князя Кантемира владении.

Здесь провела Екатерина шесть недель лета 1775 года. В узком кругу приближенных главное место занимал Григорий Александрович Потемкин, тайный муж императрицы, отец ее только что появившейся на свет дочери. Прогулки по прудам, по живописным окрестностям усадьбы, названной вскоре селом Царицыным, заполняли досуг новой державной владелицы имения, которое достоинствами своего местоположения, как писала она, представляло «сущий рай».

С 1776 по 1785 год Василий Баженов возводил в Царицыне уникальный дворцовый комплекс, насчитывавший семнадцать построек. Однако почти полностью завершенный, он так и не стал действующей императорской резиденцией. В начале лета 1785 года Екатерина II, оказавшись на короткое время в Москве, «… изволила восприять шествие в село Царицыно…». Милостиво «пожаловала» архитектора с «фамилиею» и управляющего «к руке», посетила главный из выстроенных для нее трех дворцов. После прогулки в парке от была в Коломенское. Ничто, казалось, не предвещало грядущей катастрофы. Спустя некоторое время вышло высочайшее распоряжение о сносе сооружений, предназначенных для императорской фамилии: Большого дворца Екатерины II, объединенного с дворцами Павла и великих князей Александра и Константина, а также Кавалерского корпуса, то есть почти всей центральной части ансамбля. Сама императрица писала наследнику Павлу Петровичу, что ее Большой дворец «внутри должен быть изменен, ибо так в нем было бы невозможно жить», а более подробно описывала свои первые впечатления от интерьеров барону Ф.М. Гримму: «Своды оказались слишком тяжелыми, комнаты слишком низкими, будуары тесными, залы темными, лестницы слишком узкими». Так ли это было на самом деле — сегодня сложно сказать. Как бы то ни было, результаты затеянного и одобренного десять лет назад строительства не устроили державную заказчицу. Изменились время, вкусы, потребности, обстоятельства. Им и был бестрепетно принесен в жертву уникальный архитектурный ансамбль Баженова с его живописностью, легкостью, игрой пространств, тесным соседством камерных и парадных интерьеров, возможно слишком вольным, по выражению первого биографа зодчего, митрополита Евгения Болховитинова, «слишком готическим» колоритом. В опалу попал и сам архитектор, который пытался сначала приспособиться к новым требованиям заказа: вместо нескольких относительно небольших построек предложить единый дворцовый корпус в центре ансамбля. Свой проект представил также строитель классической Москвы М.Ф. Казаков (1738-1812). Екатерина утвердила проект Казакова, который продолжал строительство в Царицыне. К июлю 1786 года дворцы, построенные Баженовым, были разобраны до основания. Позднее их судьбу разделили Кавалерский и Камер-Юнфарский корпуса, хотя они и не мешали новому строительству. В течение следующих десяти лет на месте разрушенного было возведено в формах неоготики внушительное здание нового дворца, вполне сопоставимого с дворцами императорских резиденций в окрестностях Санкт-Петербурга — Петергофе, Царском Селе. Протяженный, с башнями и высокими кровлями, фасад этого дворца-замка безраздельно господствовал теперь в ансамбле. Первоначальный — гармоничный и, возможно, более лирический образ Царицына — был утрачен. Решающее значение приобрел парадный аспект.

Такой, вероятно желала теперь видеть Екатерина II свою подмосковную резиденцию. Строительство Большого дворца прервалось с кончиной императрицы в ноябре 1796 года. Спустя несколько месяцев, 7 апреля 1797 года, на Пасху, в Москве был коронован Павел I. Вскоре император посетил Царицыно, после чего был издан указ о прекращении работ. Грандиозная эпопея двадцатилетнего строительства оказалась незавершенной. Ансамбль, созданный двумя прославленными русскими зодчими, так и не был востребован по прямому назначению. Очень скоро в основном пустующие и быстро ветшающие дворцы и павильоны Царицына стали восприниматься романтически настроенными потомками как отечественные древности, свидетельства ушедшей эпохи. Руины их служили роскошными архитектурными декорациями на сцене разросшегося пейзажного парка. Эпоха блистательных, но не осуществившихся до конца замыслов в истории Царицына осталась позади.

ГЕОПАТОГЕННЫЕ ЗОНЫ ЦАРИЦЫНА

История исследования геопатогенных зон Царицына началась в 1880 году, когда Константиновский межевой институт по совету ученого Федора Александровича Бредихина приобрел от Репсольда приборы поворотных маятников. С помощью этих приборов ученый Иван Иверонов стал изучать распределение силы тяжести в России. Им были произведены наблюдения над качанием поворотных маятников Репсольда в Пулкове, Дмитрове, Москве, Царицыне и Подольске.

«Находить удобное помещение для маятника Репсольда в уездных городах и селах Московской губернии довольно затруднительно. Я, однако, нашел везде каменные помещения. В селе Царицыне я занял подвал темноватый и сырой, полуразрушенного дворца, в котором на каменной кладке пола можно было прямо вывести невысокий, до вышины окна столб для часов. Пространство между столбом и стенками окна можно было забрать досками, вставивши между ними стекла. Окно выходило на СЕВЕРО-ВОСТОК», — отмечал в своем отчете Иван Иверонов. Вероятно, им была использована та часть подвала Хлебного дома в Царицыне, где ныне размещена бойлерная.

«В поездках в село Царицыно, Подольск и Дмитров я возил с собою в ящике четыре хронометра, так как во всех точках наблюдения необходимо было производить в один и тот же временной период суток. Для определения времени в Царицыне, Подольске и Дмитрове я возил с собою универсальный инструмент Бамберга. Этот превосходный инструмент имеет ломаную трубу с объективом в полтора дюйма и увеличением окуляра в 48 единиц… По высоте места наблюдений в Царицыне и Подольске я связал хорошим барометрическим определением, исполненным мною при помощи воспитанников инженерного отделения Константиновского межевого института, с рельсами Московско-Курской железной дороги. В каталоге высот железнодорожных станций, составленном А. Н. Тилло, высота полотна для станции Царицыно составляет 147,67 метров (над уровнем моря). Превышение места наблюдения над полотном железной дороги оказалось 7,75 м. Следовательно высота установки маятника Репсольда над уровнем моря составила 155,42 м.

Как в Царицыне, так в Москве и Подольске аномалии в длине секундного маятника должны быть отрицательные, причем максимум аномалии приходится на широте Царицына… В Царицыне секундный маятник делается короче настолько, по сравнению с другими пунктами, что аномалия является отрицательной. В результате Иваном Ивероновым был сделан вывод: «…к югу от Москвы и к северу от Подольска залегают пласты меньшей плотности, чем общая плотность земной коры».

Помимо Ивана Иверонова этой же аномалией в Подмосковье занимался генерал от инфантерии, геодезист, член-корреспондент Академии наук Иероним Иванович Стебницкий, который в своей статье «Неправильное уклонение отвесной линии около Москвы» отмечал: «…Несомненно то, что между Московским и Подольским районами существуют слои малой плотности, ось этих слоев проходит через станцию Царицынскую и на восток от нее по реке Москве…».

Проследим эту «ось» по современному плану-схеме Москвы. Следует сказать, что «ось» не следует понимать как одну линию, и тем более как прямую линию. В район Царицына эта «ось», а лучше сказать линия геопатогенной зоны приходит с запада параллельно бассейну речки Городни. И не исключено то, что здесь в земных разломах (наследие далеких геологических допотопных эпох) течет и подземная река под слоем горизонтально расположенных твердых пород.

Когда не было еще Цареборисовских прудов, речка Городня буквально «втыкалась» в восточный высокий берег и поворачивала к северу, принимая с юга воды речки Язвенки. А вот линия геопатогенной зоны в районе центрального острова Верхнего царицынского пруда, о котором местная легенда говорит, как о вентиляционной шахте подземного хода, здесь разветвляется на три направления: на северное (по фарватеру Цареборисовских прудов), на южное (в сторону бассейна речки Язвенки) и центральное, уходящее к востоку под крутой берег. Эта линия геопатогенной зоны Царицына прослеживается под Малым и Большим дворцами.

Вот что сообщалось в короткой заметке газетой «Вечерняя Москва» 13 февраля 1990 года: …Исследования (вернее поиски способом биолокации) подземелий Царицына принесли первые результаты. Судя по всему, обнаружен подземный ход, связывающий Малый и Большой дворцы. Из записи в журнале экспедиции: «На всем протяжении от Малого до Большого дворцов четко прослеживается неизвестная подземная аномалия следующих размеров: ширина — 4 метра 60 сантиметров, высота — 3 метра 10 сантиметров. При более тщательном биолокационном исследовании удалось установить внутри аномалии некий пустующий объем, ширина 2 метра 20 сантиметров, высота — 2 метра 30 сантиметров».

Биолокация позволила узнать, что стены хода сложены из кирпича, а верхняя часть свода из белого камня. Проволочная рамка «увидела» под землей остатки старых дренажных систем и фундаментов, а также иные аномалии, которые вполне могут оказаться подземными ходами. Увы, проникнуть в них из разрушенных дворцов пока невозможно… Далее от Большого дворца Царицына участки геопатогенные зоны тянутся по фарватеру каскада Оранжерейных прудов к станции метро «Орехово». Здесь к юго-востоку между новыми домами проходило когда-то Старо-Каширское шоссе, а теперь под землей проложены туннели метро в сторону станций «Домодедовская» и «Красногвардейская». Здесь геопатогенная зона дополняется технопатогенной зоной, которая проявляет себя: на верхних этажах дома № 7 по Ореховому бульвару время от времени качаются люстры и звенит хрусталь в сервантах.

Продолжаясь по Ореховому бульвару, геопатогенная зона выходит на фарватер речки Хмелевки, что протекает вблизи станции метро «Красногвардейская» по Хмелевскому оврагу. Этот большой овраг неоднократно пытались засыпать, но подземные аномалии не дают сделать это. И, наконец, мы видим, что геопатогенная зона Царицына севернее села Беседы выходит к Москве-реке и здесь довольно отчетливо проявляет свою подземную мощь. Здесь Москва-река делится на два рукава. И северный рукав давно бы уже распался на несколько болотистых озер — стариц, но протекающая под ним подземная река, как бы промывая его, не дает ему исчезнуть. И более того, здесь подземная аномалия «заставила» и южный рукав Москвы-реки повернуть к северному протоку и обоих устремить снова на восток.

В период с 1987 по 1993 год проявила себя и геопатогенная зона речки Язвенки. Если посмотреть на карту Москвы, то можно видеть, что речка Язвенка своим истоком приближается к Каширскому шоссе у МКАД. Здесь на карте обозначено еще Утиное болото — место охоты проживавшего в Горках В. И. Ленина. Именно здесь в двух домах, построенных на Каширском шоссе вблизи поста ГАИ, в период с 1987 по 1993 год с периодичностью в два года прогремели три взрыва. Перед взрывом, — рассказывает М. Астафьева, — минуты за две-три, взбесилась собака. Она прыгала, выла, забивалась в угол. Потом начали падать предметы. Дальше что было, плохо помню. Собака увлекла меня в дальний конец квартиры. Специалист по геопатогенным зонам Евгений Васильевич Барковский не поленился обойти все квартиры одного из пятнадцатиэтажных домов, пострадавших от взрыва. По словам ученого, такие явления характерны для любой геопатогенной зоны и многие землетрясения следует рассматривать как гравитационные взрывы.

Проживающая в Братееве общественница, известная своими публикациями в средствах массовой информации, Алевтина Леонидовна Самсонова считает, что поскольку здесь, во-первых, залегают слои малой плотности и во-вторых, вдоль МКАД, проходит линия газопровода высокого давления, здесь больше нельзя строить линий метрополитена. Это чревато катастрофами.

Но если продолжить «ось» геопатогенной зоны Царицына уже за Москвой-рекой, то она приходит в район Николо-Угрешского монастыря, который построен на месте какого-то «чуда», которое имело здесь место и которое Сергий Радонежский перед сражением войск Дмитрия Донского с войском хана Мамая на поле Куликовом назвал добрым предзнаменованием победы. В одном из местных преданий говорится, что по воздуху летала икона и имело место странное свечение. В наши дни такое явление называют — «полтергейст».

Исследования, проведенные различными группами операторов биолокации на Урале, в Сибири, Санкт-Петербурге, Прибалтике, Москве, показали тесную связь явления полтергейста сгеопатогенными зонами. У некоторых ученых появилась интересная гипотеза, что явления полтергейста связаны с аномальными выбросами энергии, которые периодически происходят в геопатогенных зонах. Это подтверждается наблюдениями за энергетикой геопатогенных зон, проведенными в Научно-практическом центре биолокации. О некоторых результатах этих исследований было опубликовано в «Народной газете». (Бурлешин М. Смирительная рубашка для полтергейста. «Народная газета», 1995, 13 октября)

Если же продолжить «ось» геопатогенной зоны Царицына еще дальше к востоку, то она приходит к городу Жуковскому. И здесь геопатогенная зона снова проявляет себя: она, как магнитом, снова «притягивает» течение Москвы-реки сначала к северу, потом дает ему направление к востоку… У жителей некоторых квартир в городе Жуковском проявляет свой «характер» и полтергейст.

Если посмотреть на карту района между Москвой, в ее старых границах, и городом Подольском, то мы увидим, что здесь помимо речки Городни протекают также в восточном направлении речки Чертановка, Битца, Юшунка (Красно кровавая) и, наконец, Пахра, берега которой знамениты своими подземными каменоломнями. (Самыми обширными считаются Сьяновские катакомбы, здесь спелеологи намерили около 17 км подземных коридоров, в которых температура круглый год держится на отметке +6°С. Через пещеры можно пройти из одной деревни в другую и были случаи, когда по время сельхозработ трактора неожиданно проваливались. (Добровольский А. Катакомбы. «АиФ», № 33, 1996).) А в сторону села Коломенского тянется и Сухой овраг со своей подземной рекой. Все эти речки текут к востоку. И здесь также имеют место геопатогенные зоны, но малой, так сказать, третьей категории. (Так, например, на речке Чертановке геопатогенная зона проявила себя, разрушив в 1980-е годы генеральный канализационный коллектор.)

Помимо речек этот район характерен и обилием урочищ. Автор этих строк под урочищем понимает «созвездие» соединенных оврагов. В районе Царицына таких урочищ — семь. Это урочище «Воробьевка» (сад Аршинова), урочище «Заразы» (Селение «Шипиловская плотина» вымерло от эпидемии в XIX веке. Сейчас здесь оранжерейное хозяйство к западу от микрорайона Сабурова), урочище «Зябликово», главным оврагом которого является Хмелевский, урочище «Орехово» по обеим сторонам речки Язвенки, засыпанное и застроенное урочище «Поповка» между улицами Ереванской и Луганской, урочище «Покровская сторона» между речками Городней и Черепишкой и урочище «Большой лес», местонахождение которого установить по архивным документам пока не удается.

Если при извержении вулканов выделяются твердые, жидкие и газовые массы в обильном количестве (выделяется электрическая, световая и радиационная энергия), то явления полтергейста следует рассматривать как микроизвержения только газовой и радиационной энергии. (Консультант Всероссийского института минерального сырья, кандидат гсолого-минералогическкх наук Игорь Николаевич Яницкий уточняет в своей публикации «Физика и религия» (г. Мытищи, 1995 г.), что из земных недр выделяется инертный газ — гелий.) Земля как бы время от времени, подобно морским приливам и отливам, «пыхтит» через подземные разломы, возраст которых насчитывает не один миллион лет.

Если явления полтергейста проявляются время от времени, то «снизу нас пронзают токи, не заметные на глаз», постоянно и повсеместно. Именно «повсеместностью» и объясняется возможность проведения биолокации (поиска почти любых предметов) в любом месте. Земное излучение действует по вертикали и практически не экранируется. Поэтому патогенная зона будет одинаково вредна как на первом этаже здания, так и на последнем. И если твое рабочее место находится во вредной зоне, то продуктивность твоей работы (мышления) резко уменьшается.

Как кожный покров человека или животного говорит о состоянии его здоровья, о наличии заболеваний его внутренних органов, так и земной ландшафт является индикатором подземных аномалий. Следует сказать, что некоторые аномалии создает сам человек, например, при строительстве шахт для добычи угля или при строительстве метрополитена. В равнинной степной местности, где ведется добыча угля, появляются не только отвалы порожней породы, но и возникают овраги и урочища.

Наибольший интерес вызывают те подземные аномалии, которые являются наследием допотопного геологического периода в истории земли. Каждый местный старинный овраг — это следствие подземного разлома, а «созвездия» оврагов — урочища, как правило, связаны с геопатогенными зонами. Геопатогенные зоны располагаются над определенными геологическими неоднородностями в земной коре. Такими неоднородностями могут быть не только тектонические разломы, но и минерализованные зоны и месторождения различных, главным образом рудных полезных ископаемых.

Опасных для здоровья человека геопатогенных зон не так уж много. Их можно опознать прежде всего по интенсивной, яркой и необычно пестрой окраске растительности.

В геопатогенной зоне увеличивается число хвойных деревьев с аномально раздвоенными, как говорят ученые, — дихотомичными, стволами. На многих геопатогенных зонах, связанных с рудными месторождениями и подземными радоновыми водами, наблюдается массовая дихотомия хвойных (сосны, ели, пихты, лиственницы). Такое явление наблюдается и в Царицынском парке и в Царицынском лесопарке. Уродливость форм отмечается в Орехово-Борисове и в Царицыне и у кустарников и цветковых трав. Так, например, обычно в нормальных условиях на одном стебле ромашки один большой цветок. В этом же районе стебель ромашкя выпускает в разные стороны стебельки, которые заканчиваются маленькими цветочками ромашек.

Некоторые жители новых микрорайонов связывают это явление с наличием здесь атомного реактора в МИФИ и завода редкоземельных металлов. Однако местные старожилы утверждают, что это явление наблюдалось ими и до постройки этих объектов. Напрашивается вывод о наличии здесь зоны повышенного мутагенеза.

Влияние геопатогенных зон на растительный и животный мир часто усиливается и геохимическими аномалиями. В пределах геопатогенных зон повышается концентрация микроэлементов в почвах и воде. Широко известны в мире геопатогенные зоны, связанные с источниками радоновых вод. Часть из них имеет большую бальнеологическую ценность. Все зависит от мощности поглощенной дозы излучения.

В районе Царицына нет радионосных руд, зато есть радионосная черная глина. Наличие ее явилось причиной наименования старинного поселения — Черная Грязь. Радиоактивность черной грязи доходит до 95 микрорентген в час.

Эта жирная черная глина ничто иное, как осадок древнего моря. Она относится к черным глинам Юрского периода и по своим свойствам аналогична грязям Сакского курорта в Крыму.

МУЗЕЙНЫЙ КОМПЛЕКС ЦАРИЦЫНО НАХОДИТСЯ ВО ВЛАСТИ ГЕОПАТОГЕННОЙ АНОМАЛИИ

О странностях этого места уже давно рассказывают геологи, и инженеры: здесь чаще, чем в любом другом месте на юге Москвы, происходят техногенные аварии. Рядом со станцией метро «Царицыно» постоянно происходят пожары – только осенью 2008 года пожарные выезжали тушить рынок, кафе, и даже вагон электрички, который неожиданно загорелся на подъезде к станции. А в феврале 2008 года прошлого года, уже в самом музейном комплексе выгорело одно из красивейших исторических зданий – оранжерея. До сих пор на улице Луганской, что ведет к главному входу в Царицынский парк, не могут устранить последствия последнего прорыва подземных вод — в 2003 году был затоплен участок железнодорожных путей между станциями метро «Царицыно» и «Кантемировская».

Царицыно оказывало свое влияние на судьбы тех, кто когда-либо жил здесь или хотя бы имел дело с этим местом, которое, кстати, долгое время называлось «Черная грязь». Первый владелец «Черной грязи» Семен Стрешнев скончался в 1633 году, и с ним прервался старинный русский род. Печальной оказалась и судьба потомков следующего владельца села Алексея Голицына. Многие из них окончили свои дни в ссылке. Неожиданно всего за одно поколение прекратился и древнейший род Кантемиров, которые получили усадьбу в подарок от Петра I. А сколько тайн еще хранит история создания самого дворцового комплекса!

Исследователь Римма Байбурова, долгое время изучавшая историю владельцев земли, на которой был возведен дворец, утверждает, что все дело было в земле, на которой был построен дворец. Она была названа «Черной грязью» не за цвет почвы, а за присутствие здесь недоброй, злой, мрачной, черной силы: «…не терпит Царицыно, бывшая Черная грязь, на своей земле никакой устойчивой жизни и жестоко мстит за попытки усмирить ее». Предположение историка о прямо-таки мистическом воздействии на людей, долгое время проживающих в «Черной грязи», подтвердили работы операторов биолокации. В феврале 1993 года они детально обследовали территорию лесопарка Царицыно и развалины дворцового ансамбля. Была составлена подробная карта геопатогенных зон царицынской земли. Самая крупная отрицательная аномалия была обнаружена под главным дворцом.

Исследования геопатогенных зон в Царицынском лесопарке начались давно — еще в 1880 году, когда Иван Иверонов с помощью поворотных маятников Репсольда стал изучать распределение силы тяжести. В числе мест, где были выявлены аномалии, оказалось и Царицыно. По мнению ученого, здесь «…залегают пласты меньшей плотности, чем общая плотность земной коры».

В московском метро небольшие неполадки, связанные с электроснабжением, случаются на всех линиях. Но почему-то особенно часто на отрезке «Царицыно – Орехово». Здесь уже привыкли к выходу из строя пожарной сигнализации, светофоров, возникновению коротких замыканий. Некоторые работники метро полушутя-полусерьезно говорят, что здесь в туннеле поселился домовой, мешающий наладить нормальную работу.

На связь выхода из строя различной аппаратуры и расположения геопатогенных зон обратили внимание и некоторые исследователи, занимающиеся проблемами аномальных явлений. Например, Егор Усачев выдвинул интересную гипотезу, что явления полтергейста вызваны аномальными выбросами энергии, которые периодически происходят в геопатогенных зонах. Усачев считает, что в Царицыно воздействие геопатогенных зон естественного происхождения, в основном связанных с движением водных потоков по зонам разрывных нарушений и по древним погребенным руслам, усиливается в некоторых местах рукотворными зонами. Они возникают над достаточно широкими подземными галереями и старыми разрушенными погостами.

В течение нескольких веков окрестные жители предпочитали не селиться в Черной грязи, а использовали эту возвышенность, сложенную песчанистыми отложениями, для захоронения усопших.

Места расположения старых кладбищ уже давно забыты, но они продолжают оказывать свое неблагоприятное воздействие. Результаты исследования операторов биолокации в Царицыно подтвердили работы ученых традиционных направлений. Несколько лет назад геологи и геофизики Геоэкологического института РАН по заказу московского правительства составили карту геопатогенных зон столицы, одна из которых прошла через Царицынский лесопарк. Ощущение соприкосновения с неведомым испытывают все люди, работающие и просто часто бывающие в Царицыно.

РАССКАЗ О ЦАРИЦЫНСКОМ ЛЕСЕ ИЗ КНИГИ АЛЕКСЕЯ ПРИЙМЫ «РЕАЛЬНОСТЬ НЕВЕДОМОГО».

Деревня Баженовка была заложена весной 1773 года по предписанию архитектора Василия Баженова. Быстро и споро ее отстроили на пустом месте крепостные крестьяне — те самые, что под руководством Баженова начали возводить царскую резиденцию на холмах над озером. Деревню они построили сами для себя — надо же было где-то жить возле новостройки.

Дворцовый комплекс, возводимый ими, рос как на дрожжах… Однако спустя какое-то время на его территории стали происходить странные события.

К примеру, средь бела дня загадочно исчезла одна крестьянка. На окраине леса — над оврагом — кучно рос плотный кустарник. Женщина вошла по малой нужде в кусты на глазах группы свидетелей и сгинула. Поиски пропавшей, тотчас же организованные жителями деревни, ни к чему не привели.

Усматривается параллель: русская пенсионерка Степанова, английская пенсионерка Вильсон, безымянная крепостная крестьянка, жившая в XVIII веке… Все они исчезли на ровном месте, точно в землю провалившись.

Странные события в Царицынском лесу исчезновением той крестьянки, впрочем, не исчерпываются. Возводившие дворец крестьяне изредка встречали в окрестностях новостройки — конкретнее, в районе оврага, рядом с которым пропала женщина, — каких-то мохнатых зверьков. Происходило это, как правило, в ночную пору. Иные из очевидцев утверждали, что разглядели быстро бегающих зверьков достаточно хорошо. По их словам, это были… низкорослые карлики вполне человеческого обличья, вот разве что поросшие с ног до головы короткой густой шерстью.

НЕЧИСТЬ ВОДИТСЯ ПОД МОСТОМ.

В ходе строительства дворцового комплекса возводились попутно разнообразные мелкие сооружения в его окрестностях. Лес и берега прудов преобразовывались в парковую зону с беседками, купальнями, декоративными мостиками. Два таких декоративных мостика были перекинуты дугами через упомянутый овраг. Сложенные из кирпича, они были декорированы глыбами почти неотесанного песчаника.

Таинственные низкорослые волосатые карлики наблюдались в Царицынском лесу почему-то в основном именно-таки возле двух этих декоративных мостиков.

Когда в кустах рядом с оврагом и с мостиками, к тому времени уже отстроенными над оврагом, растворилась в воздухе женщина, крестьяне потеряли всякое терпение. Карлики и раньше вызывали у них страх и раздражение. Но теперь, когда нечистая сила в облике этих карликов перешла от мирного сосуществования к активным боевым действиям — выкрала, как решили однозначно крестьяне, их землячку, женщину… Нет, такого дальше нельзя терпеть!

Мужики вооружились вилами, косами и топорами и отправились толпою на охоту в лес. Несмотря на самые интенсивные поиски, ни в овраге, ни в лесу так и не были обнаружены норы, в которых, по предположениям охотников, должны были жить те мохнатые человечки. Легенда далее повествует: слухи о появлении нечистой силы в Царицынском лесу докатились каким-то образом до Петербурга. И вскоре прибыл оттуда в Баженовку некий инспектор, причем якобы с секретной бумагой под мышкой, подписанной императрицей.

Гость взялся за дело круто. Но крестьяне, моченными в рассоле вениками стегаемые, упорно стояли на своем. Нечистая, мол, сила, демоны волосатые… Инспектор отправил в Петербург депешу — сильно подозреваю, ту самую, о которой упоминал в своем рассказе историк Николаев. После отправки депеши прошло несколько дней.

И вот однажды поздним вечером инспектор, все еще не покинувший Баженовку — дожидавшийся монаршей реакции на свое послание, направился побродить, погулять по лесу. Что или кого конкретно он там увидел, с чем или с кем повстречался — покрыто мраком. Он не докладывал о том местным крестьянам. Однако диким дурным голосом кричал человек, когда, не разбирая дороги, бежал по лугу от леса к деревне.

Несмотря на поздний час, кони были заложены в карету тут же, и высокий гость, лицом зеленый от страха, исчез в ночи. Любопытная историческая подробность: императрица прибыла в Царицыно спустя неполный месяц после поспешного бегства ее эмиссара. В сопровождении отряда вооруженных до зубов гренадеров, сообщается в легенде, она долго бродила по лесу, словно бы вынюхивала что-то там.

Побывала Екатерина и возле декоративных мостиков, перекинутых через овраг. Затем вернулась ко дворцу, и тут же, как удар хлыста, прозвучала историческая фраза: «Срыть сии казематы!»

Поросшие шерстью карлики, повествуется в легенде далее, продолжали попадаться на глаза людям в том лесу и в последующие десятилетия, столетия. Происходило это, однако, значительно реже, нежели в годы строительства дворца. Ну, словно бы поуспокоились, поунялись волосатые демоны сразу же вслед за тем, как удалось им своими выходками помешать окончанию строительства. Великая масса людей крутилась на новостройке, шум стоял, надо думать, немалый. Да и отстроенный до конца дворец — взглянем на него глазами демонов — обещал быть объектом опять-таки немалого шума… Такое соседство заведомо демонов, допустим, не устраивало. Вот они и сотворили все, что только смогли, дабы люди сами, собственными руками свернули строительные работы. Что люди и сделали.

С этого момента волосатые монстры почти перестали попадаться на глаза людям в Царицынском лесу. Как с чувством молвила в беседе со мной одна из старожилок Баженовки:

— Затаились, поганые!

По словам этой женщины, ее мать лично столкнулась как-то раз с мохнатыми человечками лицом к лицу. Это случилось накануне Первой мировой войны.

Пасмурным вечером крестьянка переходила один из декоративных мостиков в овраге, как вдруг из-под него выскочили два волосатых существа ростом с собаку. И замерли, глядя на женщину. Они стояли на земле не сутулясь, на задних конечностях — ну, совсем как люди. Передние же конечности свободно свисали вдоль тела — снова-таки совсем как у людей. Женщина громко ахнула, и уроды, как бы вспугнутые ее вскриком, нырнули под мостик.

Пересказывая мне воспоминания своей матери, ныне покойной, пожилая старожилка Баженовки, всплеснув руками, с чувством молвила:

— А волосатенькие да страшненькие были они — просто жуть! Маманя моя, когда про них вспоминала, вся аж тряслась, болезная! И еще одна прелюбопытнейшая деталька: по словам местных Жителей, в конце 30-х либо в самом начале 40-х годов нашего столетия на лугу возле леса, то есть недалеко от того самого оврага с мостиками, дважды появлялись… круги в траве.

По словам старожилов деревни Баженовки, ежегодно — примерно два или три раза в течение каждого года — в Царицынском лесу уже в наши дни поднималась по ночам… ну, скажем так, какая-то суета, возня. Шло там какое-то шевеление. Явственно была слышна беготня неких неведомых существ. Когда же утром озадаченные жители Баженовки с опаской и вместе с тем с любопытством отправлялись в лес, дабы поискать там следы того ночного переполоха, то никаких следов не находили. Подчеркну, даже в зимнюю пору! Снежный наст между деревьями оказывался нетронутым, не было на нем отпечатков, к примеру, подошв от ботинок или голых ступней. Всюду, куда взгляд ни кинь, снег лежал ровным непотревоженным слоем.

Ровным слоем лежал он и под двумя декоративными мостиками, перекинутыми через овраг…

Пришла пора описать этот овраг и эти мостики. От станции «Орехово» Московского метрополитена до оврага и до мостиков рукой подать. Станция расположена в живописном месте — на обширном лугу перед лесом.

Овраг начинается почти прямо на краю того леса, отороченного полосой негустого кустарника. За кустами земля в лесу как бы разламывается, треснув точно спелый арбуз, оседая вниз оврагом. Широченная трещина в ней тянется глубоким разломом на десятки метров, теряясь среди вековечных деревьев. Под их кронами, склоненными над оврагом, виднеются декоративные мостики, перекинутые через этот овраг.

Дугами выгнутые, они расположены на расстоянии приблизительно 100 метров друг от друга. Причем они как бы полуутоплены в овраге, а не перекидываются с одного его верхнего края на другой. Декоративные игрушки, мостики вонзают свои концы в середины противолежащих склонов.

Чтобы ступить на их игриво выгнутые спинки, надо сначала спуститься к ним, прошагав метров десять по крутому склону оврага. Двести лет тому назад по спускам бежали к мостикам изящные лесенки. Их останки скорее угадываются на откосах, нежели бросаются в глаза. Крутизна склонов оврага немалая. По такому скату автомобиль в принципе сумел бы, наверное, съехать на мост. А вот вытаскивать его оттуда пришлось бы с помощью лебедки: по столь крутому склону он сам не смог бы выехать вверх. Но это — в теории.

На практике же никакой автомобиль вообще не сумел бы приблизиться к оврагу, чтобы съехать на мостик, тот или иной. Дело в том, что аллеи в лесу, прорубленные двести лет назад к мостикам по указанию архитектора Баженова, негусто, но для автотранспорта совершенно непролазно заросли за минувшие годы деревьями, высокими и тонкими.

Отправившись однажды в конце ноября 1984 года на очередную прогулку по Царицынскому лесу, я вышел на склон оврага и оторопел, увидев, что с мостиков — с обоих! — исчезли перила, ограждавшие слева и справа проезжую часть на них. Куда они делись? Быстрым шагом направился я к ближайшему мостику и, взойдя на него, обнаружил, что перила валяются слева и справа от него на дне оврага. Та же картина наблюдалась и возле соседнего мостика.

На эти мостики, напомнил я сам себе, не въедешь на автомобиле. Но если не безумный автолюбитель, крушащий все и вся на своем пути, то кто же, спрашивается, опрокинул с мостиков, снес единым махом с них в овраг перила — тяжеленные, неподъемные?

Эти перила, вернее громоздкие ограждения, были сооружениями фундаментальными, ставившимися на века, как, впрочем, и Все, что ставилось Баженовым в пределах Царицынского дворцового комплекса… Однако вот они, валяются на дне оврага, состоящие из витиеватых решеток и пяти тумб — каждое.

Ранее — да буквально вчера или позавчера! — тумбы размещаюсь вдоль бровок мостиков на расстоянии полутора метров между ними. От тумбы к тумбе тянулась, сплетаясь в витиеватые узоры, железная решетка. Любая из тумб являла собой массивный, метровой высоты и полуметровой ширины, сборный блок, составленный из пяти кругляшей тесаного белого камня, насаженный на толстый металлический штырь. Нижний конец штыря был, само собой, надежно вцементирован в кладку моста.

Но сейчас короткие обломки штырей торчали из оснований белых раскиданных в овраге тумб, точно гнилые корни зубов. Какая непонятная свирепая сила выломала тумбы, вырвала, что называется, с мясом из мостовой кладки? Прошлась, словно бульдозером, по мостикам? Я пригляделся повнимательнее к ограждениям, валяющимся в овраге, и удивленно присвистнул, поднимая брови.

Тумбы, эти совершенно неподъемные болванки, лежали на дне оврага аккуратными рядами. Слева от мостика — один аккуратный ряд, справа — другой. Точь-в-точь то же самое — возле второго мостика. Как по линейке, вытянулись под мостами по глубокому дну оврага четыре идеально ровные решетчатые железные ленты, перемежавшиеся тумбами. Решетки, стягивающие тумбы в собственно ограждение, остались при падении на дно оврага целехонькими. Они нигде, даже на сантиметр, не прогнулись!

Я пялился на натуральное это чудо дивное, недоуменно чесал рукою в затылке и лихорадочно искал ответ на вопрос: что произошло здесь? Каким образом такое вообще могло произойти? Что за титанические хулиганы-тяжеловесы пошалили тут? И каким манером удалось им уронить ограждения с мостиков вниз с такою редкостною сноровкою, я бы даже сказал — с артистизмом? Ведь ясно было видно: все тумбы оказались сметенными с мостиков в овраг синхронно, одновременно. Впечатление было таким, будто некая грозная сила единым махом оторвала тяжеленнейшие эти перила от мостовой кладки. Поддерживаемые ею, перила как бы привзлетели над мостами и… И в плавном осторожном пируэте, дабы ни в коем случае не повредить железные ограды, сами вниз с мостов спрыгнули. Причем спрыгнули недавно!

Напоминаю, обнаружил я эти «самоспрыгнувшие перила» в Царицынском лесу в 1984 году — в самом конце ноября. Тогда на лугу , раскинувшемся перед Царицынским лесом, метрах в двухстах от оврага, завершалось строительство тоннеля метрополитена. Метростроевцы прокладывали линию подземки грамотно, культурно. Деревню Баженовку они снесли, конечно, вчистую, но вот раскинувшийся рядом с Баженовкой лес не тронули. Они в лесу вообще не появлялись, ибо прекрасно знали, что лес этот является государственной заповедной зоной. Я не обнаружил никаких следов пребывания метростроевцев с их экскаваторами, тракторами и тягачами в районе оврага и мостиков. Что же получается? С вертолета, что ли, обезумевшие пилоты трос с рельсом спускали и крушили им перила на мостах?!

…В романе Клиффорда Саймака «Заповедник гоблинов» обыгрывается тема некоего моста, под которым водится нечисть. Не вдаваясь в детали, скажу, что гоблины в романе обещают разрушить мост. Отправной точкой художественных фантазий Саймака послужили английские предания о маленьком народце холмов.

В русском фольклоре, как и в английском, тоже циркулируют из века в век и из сюжета в сюжет рассказы о леших, обитающих под мостами: «Там, где мост в лесу, обычно водятся лешие…» Во всех этих рассказах есть немаловажная черточка, деталь: когда люди начинают беспокоить леших — к примеру, открывают возле моста придорожный трактир, лешие тут же покидают насиженное ими, но потревоженное людьми место. Причем они, когда уходят, разносят мост в клочья или, по крайней мере, оставляют сильно поврежденным. По мосту прокатывается нечто вроде землетрясения, локализованного строго в одной-единственной точке — в месте нахождения этого самого моста.

Предположим, в таких рассказах есть рациональное зерно. Примем рассказы за рабочую гипотезу. И тогда странное аномальное явление — феномен неподъемных «самоспрыгнувших перил» — обретает объяснение, перестает быть неразгадываемой загадкой. Кто сбросил перила с мостиков? И, сбросив, разложил их по дну оврага аккуратными линиями? Те самые гномы, что поселились под мостиками сразу же после того, как мостики были отстроены в овраге; ну, понравились они гномам — и все тут.

Те самые, что однажды уже прервали, застопорили грандиозную новостройку в этих местах почти ровно двести лет тому назад-Те самые, у которых, видимо, пороху не хватило законсервировать куда более мощное строительство, оснащенное по последнему слову техники XX века, — прокладку линии метрополитена.

Вспомним легенду Царицынского леса. Почему не было завершено возведение царской резиденции? Какие силы помешали достроить дворец? Проходит двести лет, и вот на окраине тишайшего леса вновь появляются строители. Шум, гвалт, гам. Рычат экскаваторы, с ревом носятся туда-сюда рядом с лесом самосвалы.

Именно в это время некая сила уродует мосты над оврагом. Непонятным, совершенно фантастическим образом она сносит перила с них. То есть ведет себя так, как и положено вести, если верить легендам, нечистой силе, обитающей под мостами и всполошенной людьми.

В заключение хочу привести факт, известный лишь жителям нашего отдаленного окраинного московского района.

Новая линия метрополитена, ведущая из центра столицы в этот район, была торжественно, с великой помпой открыта спустя ровно месяц после того, как перила «спрыгнули» с мостов, — 31 декабря 1984 года. Ее торжественное открытие показали в тот же день вечером в новогодней программе по Всесоюзному телевидению. А на следующий день, ранним утром 1 января 1985 года, линию втихую, без всякой помпы прикрыли.

Случилось уникальнейшее в истории Московского метрополитена событие. Чрезвычайное происшествие высшего порядка под землей. Машинист электропоезда, мчавшегося в седьмом часу утра 1 января по подземке, с ужасом увидел, как прямо у него на глазах лопается стена тоннеля. Обошлось, к счастью, без человеческих жертв, но на авральный ремонт было затрачено более месяца. Произошла же авария… Вот в том-то и фокус! Она произошла в том отрезке тоннеля, который тянется непосредственно вдоль Царицынского леса.

Возникает вопрос — кстати, не такой уж и дикий, каким он может показаться на первый взгляд: не та же самая сила, что снесла перила с мостиков в лесу, поорудовала и здесь, в подземке? Однако, в отличие от мостиков, сила эта не сумела по-настоящему существенно повредить тоннель, построенный людьми, несмотря на все свои старания. Особо прочные железобетонные стены, монолитный фундамент… М-да, это вам, братцы гномы, не перилами с мостов швыряться.

Фольклорные первоисточники, повторяю, утверждают: если колонию маленьких человечков, живущих под мостами, начинают тревожить люди, гномы переселяются в другие места, оставляя позади себя разрушенные мосты. В Царицынском лесу мосты оказались-таки повреждены неведомой таинственной силой. А вскоре недалеко от тех мостиков лопнул тоннель подземки.

— Место это, бесспорно, обладает огромной энергетикой. Не хорошей и не плохой, просто другой, — считает Евгения Алехина, работающая в музее. — Мы здесь ощущаем себя словно в ином мире. Такими инопланетянами. Как Сталкер в «зоне» у Тарковского. Дар это или наказание — никто не знает.

ДЕКОРАТИВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ И МАССОНСКИЕ СИМВОЛЫ.

Известно, что Василий Баженов имел тесные контакты с масонами и построил для них несколько сооружений. В большом количестве представлены масонские символы и в декоре сооружений в Царицыно. Вот, что писал про масонские символы и Баженова в 1785 г. граф Брюс Екатерине II: «И дело даже не в том, что баженовские строения в Царицынеукрашены множеством масонских символов. Сие малый грех. А великий – в другом. Господин Баженов в качестве композиции, построения царицынского ансамбля избрал недворцовый принцип, а монастырский. Только вместо собора он означил увесилительный дворец, вместо часовен и церквей – беседки для кавалеров и дам. Сдается мне, что это издевательство над святынями православия, что, видимо, является обязанностью масона».

Фото 1-3. Элементы Большого моста через овраг (Готического моста). Арх. В.И. Баженов.
Фото 4. Элемент фигурного моста. Арх. В.И. Баженов.
Фото 5-6. Элементы Большого Дворца. Арх. М.Ф. Казаков.
Фото 7. Элемент Второго Кавалерского корпуса. Арх. В.И. Баженов.
Фото 8-9. Элементы Хлебного дома. Арх. В.И. Баженов.
Фото 10. Элемент Оперного дома. Арх. В.И. Баженов.
Фото 11. Вензель Екатерины II над фасадом Малого дворца. Арх. В.И. Баженов.

Информация с сайта http://parktsaricino.ru/