Гражданская война в США. Оружие начала гражданской войны в США.

РОЛЬ СТРЕЛКОВОГО ОРУЖИЯ В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ В США

Стрелковое оружие, применявшееся в ходе гражданской войны в США, играло на полях сражений ключевую роль.

Согласно статистике, им было нанесено более 90% всех ран, полученных участниками конфликта с 1861 по 1865 года. Как и во времена наполеоновских войн, оружие пехотинцев гражданской войны было дульнозарядным и внешне мало отличалось от тех гладкоствольных ружей, с которыми французские солдаты сражались у Бородино или Ватерлоо. Однако это сходство чисто поверхностное. Первым и главным отличием было то, что почти все ружья американских пехотинцев — нарезные. Разумеется, оружие такого рода было хорошо известно и раньше. Так называемые штуцера, имевшие на внутреннем канале ствола винтовую нарезку, уже применялись в начале 19-го века. Но в то время еще не была решена проблема заряжания. Пулю в нарезной ствол приходилось вгонять силой, иногда даже вколачивать молотком, что резко снижало скорострельность такого оружия. Поэтому штуцерами вооружались далеко не все солдаты, а лишь самые меткие из них, да и то в стрелковых (егерских) полках. Однако в 1823 англичанин Нортон предложил особую пулю, которую затем усовершенствовал французский офицер Минье (пуля получила имя француза). Это техническое изобретение позволило широко внедрить в европейских армиях нарезное оружие. В отличие от обычной пули, пуля Минье была меньше в диаметре, чем калибр оружия, для которого она предназначалась. Сзади в ней была сделана небольшая полость, в которую вставлялся особый металлический стаканчик. При заряжании пуля легко входила в ствол, а в момент выстрела давление пороховых газов вдавливало стаканчик в углубление и расширяло пулю до нужного размера. При этом она входила в нарезки и, скользя по ним, покидала ствол с необходимым вращательным движением.

Вторым важным усовершенствованием был капсюль, изобретенный в 1814 году в США Дэниэлом Шоу. После заряжания оружия этот капсюль надевался на специальный шпенек, имевшийся в казенной части винтовок нового образца. При ударе по нему курка он воспламенял пороховой заряд, и происходил выстрел. Два этих изобретения значительно повысили эффективность дульнозарядного огнестрельного оружия. Нарезки на стволах увеличили дальность полета пули, дистанцию прицельного выстрела и кучность боя в несколько раз. Капсюльный замок упрочил надежность винтовки и снизил количество осечек. Если при стрельбе из кремневки их приходилось в среднем по 411 на каждые 1000 выстрелов, то для капсюльного оружия тот же показатель составил 4,5. Количество же попаданий соотносилось как 270 и 385. Правда, процесс заряжания был по-прежнему медленным, а, следовательно, и скорострельность оставляла желать лучшего. Для приведения винтовки в состояние готовности требовалось девять приемов:

1. Опустить приклад на землю, установив его между ступней. Ствол держать левой рукой.
2. Правой рукой достать патрон из подсумка на поясе (патрон представлял из себя пулю, завернутую в вощеную бумагу, имевшую форму гильзы, которая была наполнена порохом и покрыта непромокаемым составом).
3. Зажать пороховой конец патрона между зубов. Оторвать часть гильзы зубами.
4. Высыпать порох в ствол. Протолкнуть пулю большим пальцем правой руки.
5. Извлечь шомпол из-под ствола и установить его конец в дуло напротив пули.
6. Дослать пулю шомполом внутрь ствола до упора.
7. Извлечь шомпол и вставить его в гнездо под стволом (или воткнуть в землю до следующего заряжания).
8. Большим пальцем правой руки взвести курок в позицию полувзвода. Взять из сумочки на поясе капсюль и надеть его на шпенек.
9. «Целься, огонь».

Помимо того, что этот процесс был долгим, он также оказался и излишне сложным для молодых и неопытных солдат. Часто они забывали извлечь шомпол из ствола и посылали его врагу вместе с пулей, оставаясь после этого беспомощными. Случалось, что они не меняли капсюль или надевали новый капсюль поверх старого, так что выстрела не происходило. Забывали отрывать конец бумажной гильзы и засыпать порох в ствол. Или, охваченные горячкой боя, после осечки продолжали набивать стволы своих винтовок новыми зарядами, а если очередной выстрел все же происходил, то от него страдал не неприятель, а сам стрелок и окружавшие его солдаты: осколки разорвавшегося ствола разлетались в стороны, калеча и убивая всех вокруг! И такие ошибки при заряжании случались на протяжении всей войны. Например, из 24 000 винтовок, найденных на Геттисбергском поле, лишь 2536 были заряжены правильно, 50% были заряжены дважды, еще 25% имели в своих стволах от 3 до 10 патронов, а некоторые даже до 23!..

Тем не менее, в руках опытного солдата дульнозарядная винтовка была грозным оружием. Тест, проведенный в I860 году, показал, что вооруженный такой винтовкой тренированный стрелок может сделать 10 выстрелов за 5 минут и при этом попасть в квадратную мишень 2×2 фута шесть раз с дистанции в 600 ярдов. С 300 ярдов он поражал мишень 2,5×2,5 фута всеми 10 пулями. Американцы быстро оценили преимущества этого нового оружия и уже после 1820 года начали перевооружение своей армии капсюльными ружьями, а с 1842 года выпуск кремневых замков совсем прекратился. С 1855 года американские арсеналы прекратили также производство гладкоствольного оружия, имевшиеся на вооружении гладкоствольные ружья стали переделываться в винтовки.

ДУЛЬНОЗАРЯДНОЕ ОРУЖИЕ ПЕХОТЫ И КАВАЛЕРИИ

Основная винтовка северян — Спрингфилд 1855 г

Главным оружием пехоты северян в этой войне была винтовка системы Спрингфилд, модель 1855 года. Именно этой системой или же несколько усовершенствованной винтовкой Спрингфилд 1861 года и была вооружена почти вся пехота северян в ходе гражданской войны.

Спрингфилд оказался последним и наиболее совершенным из американских дульнозарядников. Это была массивная винтовка длиной 4 фута 8 дюймов (примерно 142 см), к которой примыкался 18-дюймовый (23 см) плоский штык. Калибр оружия составлял .58 (таков диаметр пули Минье). Дальность стрельбы, а также дистанция прицельного выстрела были значительны — 1000 и 400 ярдов соответственно. Велика была также и пробивная сила этого оружия. Как показали испытания, пуля, выпущенная из Спрингфилда, до 300 ярдов пробивала 11 досок толщиной в дюйм (2,54 см), расположенных подряд в дюйме друг от друга. За 300 ярдов та же пуля проделывала отверстие в 6,4 доски, а за 500 ярдов она проходила сквозь 5,6 доски.
Но человеческое тело — не доска, и пуля от Спрингфилда производила в нем более страшное разрушение. Попадая в живую «мишень», она с ужасной силой дробила кости (это вызывалось низкой скоростью пули на излете и тем, что она была не оболочечной), а проникая в живую плоть, обязательно «прихватывала» с собой часть одежды раненого (причиной чего был большой калибр оружия). В условиях зачаточной военно-полевой хирургии огнестрельные ранения нередко заканчивались фатально. Пуля, угодившая в любую из конечностей, приводила к ее ампутации, а огнестрельные ранения груди, живота или головы, как правило, считались смертельными.

Часть винтовок Спрингфилд была усовершенствована приспособлением Мейнарда: около брандтрубки для капсюлей на этом оружии закреплялась специальная коробочка с «огнепроводной лентой», в которой была свернута тонкая медная полоска с «таблетками» ударно-воспламеняющего состава. Подача их на затравочный стержень осуществлялась автоматически, что несколько ускоряло и упрощало процесс перезаряжания оружия. В целом система Мейнарда очень походила на устройство «пистонных» пистолетов моего детства, вернее, именно она копировалась в нашем детском оружии для произведения «хлопков», имитирующих выстрел (и испытания уровня терпения родителей)…

На фото система Мейнарда в закрытом и открытом состоянии

Основная винтовка южан (конфедератов) — Энфилд 1853 года

Вооружение пехоты конфедератов было не менее грозным. Его основу составляла британская капсюльная винтовка Энфилд образца 1853 года, которую поставляли южанам англичане. Это было надежное оружие, проверенное опытом Крымской кампании и с успехом служившее южным повстанцам. Энфилд также заряжался пулей Минье .577 калибра, которую он был способен послать на расстояние 1700 м, а прицельный огонь можно было вести с 853 м. Эта винтовка также была довольно массивной — длиной 1397 мм без штыка и 1842 мм со штыком. При этом ось штыка была для удобства отклонена от оси ствола, что позволяло солдату производить перезарядку, не натыкаясь рукой на его острие. Однако в бою штыки, как, впрочем, и любое другое холодное оружие, применялись южанами и северянами довольно редко. Американские историки со свойственной им скрупулезностью подсчитали, что в ходе гражданской войны от колотых и рубленых ран умерло всего 922 человека, причем главным образом не в ходе боевых действий, а в пьяных драках или при усмирении беспорядков. Слабая обученность американских пехотинцев приемам рукопашного боя, а главное, повышение эффективности стрелкового оружия почти исключали штыковые атаки, хотя некоторые генералы безрассудно пытались их предпринять.

кавалерийское дульнозарядное оружие

В начале гражданской войны кавалеристы и Севера, и Юга были вооружены однозарядными, заряжавшимися со стороны ствола американскими карабинами Спрингфилд и английскими – Энфилд. Эти карабины, в сущности, являлись укороченными облегченными версиями соответствующих пехотных винтовок, некоторое незначительное снижение мощности которых стало результатом борьбы за компактность оружия. Однако для специфических действий кавалерии в новых условиях оба эти карабина уже безнадежно устарели и не обеспечивали высокую плотность огня из-за трудностей его заряжания в положении «верхом на лошади». Поэтому многие американские кавалеристы предпочитали в бою карабинам револьверы (которым позже я посвящу несколько постов) или – из-за нехватки последних — уже упоминавшиеся мною полукарабины «Астон» обр. 1842 года — удлиненные дульнозарядные пистолеты, к рукоятям которых пристегивались приставные приклады. Такое оружие из-за его небольших размеров было легче перезарядить, сидя верхом на лошади.

Первая «многозарядка» американской пехоты и кавалерии – револьверная винтовка Кольта

Уже упоминавшуюся мною в предыдущих постах револьверную винтовку Кольта обр. 1855 г так же нужно отнести к дульнозарядному оружию, хотя ее барабан и находился в казенной части. Однако заряжался барабан «по старому» — с передней части, и не патронами, а засыпанием пороха и вталкиванием пули, что делало заряжание Кольта достаточно долгим и трудоемким процессом. Тем не менее, это оружие в заряженном состоянии имело довольно высокую скорострельность, что в условиях боя иногда становилось решающим фактором, а для кавалерии вообще было неоценимо. Поэтому, несмотря на многочисленные недостатки и откровенную опасность для самого стрелка в случае одновременного выстрела из всех камор барабана, револьверные винтовка и карабин пользовались определенной популярностью в войсках на начальном этапе войны – пока не появилось более совершенное оружие. Мнение командования о револьверных Кольтах было крайне противоречивым: большинство генералов отказывались принимать это оружие на вооружение, но были и такие, кто готов был пожертвовать безопасностью своих солдат ради повышения огневой мощи подразделений. Поэтому в 1861-1862 годах револьверные винтовки Кольта относительно широко применялись по обе стороны фронта, особенно в кавалерии, мобильность которой требовала наличия скорострельного оружия. Однако нужно признать, что с появлением новых видов оружия револьверные Кольты быстро сошли со сцены, по крайней мере, в войсках северян – южанам из-за плохого снабжения оружием пришлось использовать «револьверки» до конца войны…

ПЕРВЫЙ КАЗНОЗАРЯДНЫЙ КАРАБИН ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ — карабин Бернсайда обр. 1856 года

Карабин Бернсайда 1856 г. — единственная казнозарядная винтовка на начало войны.

Этот карабин разработал не оружейник, а офицер американской армии Эмброуз Бернсайд, известный своими бакенбардами и полным отсутствием военного таланта. Еще в предвоенный период он вышел в отставку и попытался заработать на жизнь производством казнозарядных винтовок собственного проекта. Правда, больших успехов тогда на этом поприще Бернсайд не добился, но война изменила положение. Когда начались боевые действия, вспомнивший свое офицерское прошлое Эмброуз сформировал собственный 1-й добровольческий полк Род-Айленда, который и вооружил винтовками своего производства. За отличие в сражении при Булл-Ран Бернсайд был произведен в бригадные генералы, а впоследствии даже 2 месяца руководил Потомакской армией. Однако полководцем он оказался весьма слабым, хотя в трусости Эмброуза никто обвинить не мог. Ошибочные решения Бернсайда привели его к ряду поражений, в результате чего генерала постоянно понижали в должности, пока вовсе не уволили из армии. А вот оружие Бернсайда пришлось многим по душе; его карабин в достаточно большом количестве поступал в войска и стал одним из самых массовых «стволов» кавалерии США (до конца войны армии передано 55 000 штук). Карабин легко и быстро заряжался унитарным патроном, однако слишком часто давал осечки.

Холодное оружие американской армии

Сабля драгунская обр. 1860 г федеральной армии

Как я уже не раз говорил, американская кавалерия с самого своего основания относилась к саблям пренебрежительно, предпочитая им револьверы. Так, знаменитый командир 43-го отряда рейнджеров Конфедерации Джон Мосби назвал саблю «ненужным анахронизмом», пригодным только для жарки мяса над костром. Такое мнение во многом было порождено как огромным дефицитом сабель в армии южан, так и неумением с этим оружием обращаться. Ведь в Америке составлявшие основу армии фермеры и горожане сабель никогда не имели. Стоила она по их меркам недешево, а толку от сабли в стычках с индейцами или выяснении отношений между соседями было немного. Лишь некоторые профессиональные военные имели понятие, как обращаться с этим «длинным ножиком», но во время войны заниматься обучением этому делу призывников было уже некогда. К тому же, чтобы вооружить своих кавалеристов в условиях нехватки металла саблями, южанам приходилось в самом прямом смысле перековывать на них орала — различный сельхозинвентарь. Однако бывшие пахари и пастухи, получив сабли, сразу забрасывали их в обозные возы, предпочитая ружья и пистолеты, в крайнем случае – пики, более привычные фермерам, годами работавшими вилами. Примером неприятия сабли может послужить случай в апреле 1863 года, когда семьдесят рейнджеров Джона Мосби были атакованы эскадроном федералов: никто из южан и не подумал вытащить саблю — северян банально расстреляли из револьверов. У северян с вооружением саблями дело обстояло намного лучше, но и они неохотно использовали холодное оружие в бою, считая саблю просто элементом формы кавалериста. Столкновения с холодным оружием в Гражданской войне были редкими, еще реже встречались кавалеристы, которые владели этим оружием так, чтобы не отрубить уши своим лошадям… Американские историки подсчитали, что за годы Гражданской войны от холодного оружия погибло чуть меньше тысячи человек, да и среди них был приличный процент убитых не в бою, а в пьяных разборках!

Сабли конфедератов: офицерская сделана в Лондоне, солдатская эрзац-сабля

А вообще и среди кавалеристов, и среди пехоты — как Юга так и Севера – из холодного оружия особо ценились ножи «Боуви» — те самые «монстры ножевого мира», которые были прославлены за 30-40 лет до этого знаменитым драчуном и забиякой, героем обороны форта Аламо Джеймсом Боуви. Эти здоровенные кинжалы были американцам намного удобнее и привычнее, чем сабли, причем они являлись не менее грозным оружием…

Нож «Боуви», принадлежавший солдату Конфедерации

Ручные гранаты и первые противопехотные мины

Среди различных изобретений в ходе гражданской войны применялись и те, что впоследствии широко распространились в 20-м веке. К их числу следует отнести ручные гранаты с взрывателем ударного действия. Известны два основных вида этого метательного оружия: так называемый «кетчум», напоминавший благодаря хвостовым стабилизаторам маленькую авиационную бомбу (использовался при осаде укреплений) и «Эксельсиор Хейнса».

Последний представлял из себя полую сферу, состоявшую из двух половин, внутрь которой помещался другой шар, наполненный черным порохом. Этот шар был «утыкан» 14 нипелями, на каждый из которых надевался капсюль. Теоретически при ударе о землю хотя бы один из них должен был сработать, произведя взрыв. Но на практике так получалось не всегда, да к тому же граната была небезопасна для самого «метателя» и использовалась редко.

По тому же принципу были устроены и первые наземные мины нажимного действия. По сути, они представляли собой артиллерийские снаряды, вкопанные в землю с прилаженным сверху ударным взрывателем. Однако эффективность их была невысока, кроме того, генералы-северяне быстро нашли способ борьбы с подобными «адскими машинами». Сначала Мак Клеллан в 1862 году, а затем и Шерман в 1864 году заставляли заниматься «разминированием» взятых в плен солдат Конфедерации…

Фотография американской гранаты «кетчум»